Пуля - Страница 30

Жан-Клод вдруг очутился на кровати, наклонившись через ноги Ашера, трогая мои волосы, мое лицо, так что я посмотрела на него снизу вверх. Я заглянула в эти полночно-синие глаза, такие темные, что несколько тонов темнее, и синий бы растворился в черноте. Они всегда были цвета синего неба в тот момент, когда свет начинает уходить, но ночь еще в нескольких вздохах. Я смотрела в эти глаза и услышала, как он прошептал у меня в голове, баюкая мое лицо в своих ладонях:

— Ты можешь быть права или можешь быть счастлива. Посмотри в мое лицо и скажи, что ты не хочешь его, и я все прекращу. Мы найдем другой способ закрепить наш триумвират. Как только ты скажешь, все закончится.

Он скользнул ближе, и моя голова легла на его бедро, обтянутое кожаными брюками. Другой рукой он передвинул мою обнаженную руку. Он развернул меня так, чтобы я могла смотреть вниз на Ричарда. Ричард все еще опирался на руки, комкая подол моего платья. Он наблюдал за мной, и хотя на его лице все еще отражалось желание, на нем запечатлелась настороженность и напряжение вокруг этих глубоких карих глаз. Мы научились осторожности по отношению друг к другу.

Ричард начал очень медленно расстегивать двойную молнию снизу. Он наблюдал за выражением моего лица, пока делал это, так, будто ожидал признаков протеста. Я думала об этом, я действительно думала. Я не была уверена, что снова готова заварить эту кашу. Моя жизнь прекрасно обходилась без него.

Жан-Клод снова прошептал мне: "Хочешь, чтобы он остановился?"

Ответ был и утвердительным, и отрицательным: у нас с Ричардом так было с самого начала. Да и нет, нет и да, пока мы оба чуть не сошли с ума. И да, и нет.

Ричард распахнул расстегнутое платье и опустил лицо ко мне, все еще глядя прямо в мое лицо, все еще ожидая, что я что-то скажу. Руки Жан-Клода продолжали успокаивающе поглаживать мои обнаженные руки. Я вдруг поняла, что они оба относятся ко мне как к человеку, который, вероятнее всего, может все сорвать. Словно они уже обо всем договорились. Но ведь Жан-Клод был сегодня удивлен не меньше меня, не так ли? В тот момент, как я об этом подумала, я напряглась.

Ричард поцеловал край моего бедра, по-прежнему глядя мне в лицо.

Жан-Клод наклонился ко мне и шепнул: "Я клянусь тебе, что не знал, что он придет сегодня вечером. Но я хочу этого, ma petite, я хочу этого сотрудничающего Ричарда. Пока что это — секс на сегодня, а не кардинальные изменения в нашей жизни. Это — секс и магия, ничего больше".

Было время, когда подобные увещевания заставили бы меня взвиться, но это было до Мики и Натаниэля. До того, как мы примирились с Жан-Клодом, до много другого, что произошло. Теперь его слова заставили меня немного расслабиться.

Ричард поцеловал меня во внутреннюю часть бедра, по-прежнему глядя на мое лицо, по-прежнему осторожничая. Я выдохнула, только сейчас осознав, что задерживала дыхание, определенная напряженность ушла, и когда я расслабилась, он поступил также. Он улыбнулся мне, проводя руками по моим бедрам, чтобы положить руки на заднюю их часть, под мои ноги. Он опустил глаза, когда целовал мой лобок. Он вздрогнул, пальцы его чуть-чуть вошли внутрь, но не так, словно он это сделал нарочно.

Он посмотрел вверх на меня.

— У тебя под платьем ничего нет, — сказал он немного напряженным голосом.

Выражение его лица заставило меня улыбнуться. Я ничего не могла поделать. Он был так поражен!

— Так и есть, — сказала я.

Он, наконец, улыбнулся мне и опустил лицо, не пытаясь больше заглядывать в мои глаза. Жан-Клод расслабился возле меня, словно даже он задерживал дыхание, а ведь ему-то не нужно было дышать.

- Неужели ты боялся, что я все испорчу? — спросила я, подвигая голову на его бедре, чтобы увидеть его лицо. Лицо было нечитаемым и приятным, но он сказал: "Да".

Ричард лизал внутреннюю часть моего бедра и не остановился, пока не лизнул между ног. Это ощущение заставило мои глаза закрыться, а дыхание — застрять в горле. Он лизал долгими, медленными движениями по краям, подбираясь к маленькому бугорку в конце каждого движения. Затем он сменил темп и направление, делая движения короче и по кругу, и мое дыхание изменилось, ускорившись вместе с сердцебиением.

Жан-Клод пошевелился под моей головой. Мне пришлось открыть глаза и посмотреть на него. Он улыбался, подкладывая подушки мне под голову.

— Я не могу оставить нашего Ашера, пренебречь им.

Он наклонился и, поцеловав меня, сполз с кровати. Его движения заставили меня посмотреть на мужчину, привязанного к краю кровати так близко от нас, но почти забытого. Я поймала взгляд Ашера, и он все еще был хищным, но теперь с примесью гнева. Я совсем забыла о нем, потому что о слишком многом следовало подумать, как и обычно между нами.

Ричард приложил свои губы к тому местечку и начал сосать, и все мое внимание вернулось к мужчине, расположившемуся между моих ног. Его карие глаза были обращены вверх так, что он смотрел на мое лицо, когда он сосал меня. И в них была тьма, ярость, чувство обладания. Это было не из-за того, что Ричард овладел мной, это было удовольствием мужчины: "Это я заставляю ее так делать. Я несу ей удовольствие. Она издает эти звуки из-за меня". Все это было в его глазах, когда он лизал и сосал меня, пока волна удовольствия не прокатилась по моей спине, так что я запрокинула голову назад, на подушки, а мои руки заметались по сторонам в попытке ухватиться за что-то, чтобы удержаться на месте, пока его рот заставлял меня испускать бессмысленные, рваные крики.